Как строили мост
Воспоминания Марфы Федоровны Шестаковой
(в девичестве Антипина)
Бывшая жительница деревни Рябиновки Красноуфимского района рассказывала, что в 1914 году домохозяев можно было по пальцам пересчитать: один дом Липиных, три Антипиных, четыре Овчин
никовых. Кругом - вековые леса. С одной стороны поля, на которых овес жнешь, а с другой - медведь его ест. Весной маленькая деревушка утопала в зелени, опьяняя ароматом в пору цветения черемухи, рябины, калины.
Не доходя Соколовского камня, раскинулись луга. Там окруженная высокими осоками и камышами блестела глубоководная обманчивая гладь большого озера. А под Северной горой вокруг как будто кто-то нарочно разбросал россыпь озер, кишевших разной рыбой.
С приходом цивилизации размеренная жизнь Рябиновки всколыхнулась. Вначале произвели замеры, а потом началось строительство моста: по всему логу под пилами и топорами застонал березняк. На вырубках копали ямы под столбы и шурфы. На заработки приезжали крестьяне из Суханки, Щеголей и других деревень. Жили в землянках, шалашах, возили щебенку с Зориной горы. По ту сторону моста построили двухэтажные бараки, прямо кварталами. Народу множество! Сделали пристань, причал. По реке Уфе на пароходах привезли пленных австрийцев. Динамитный склад располагался на горе, его охраняли с собаками. Ниже Рябиновки огородили купальню, там всегда было много народу.
Кузлевы и Валитовы построили магазин. Приехавшие из Чиганов Русинов Осип Евдокимович и Петр построили пекарню, караваи пекли большие, высокие, даже местные жители охотно их покупали.
В воскресенье австрийцы не работали, собирались на Северной горе. У них был духовой оркестр, под него пели и танцевали. Население собирало ведрами ягоды и грибы и продавало австрийцам. Они расплачивались марками (как почтовые марки) целыми листами: 20 копеек - зеленые, 15 копеек - желтые, 10 копеек - синие, и еще были по 5 копеек.
Антипины перебрались в маленький домишко, а пятистенок сдали семье начальника строительства моста Якову Рувимовичу. Они держали стряпуху и ямщика, для дочери Катеньки - кормилицу.
Когда закончили постройку моста, все бараки перевезли на Северную гору, а на их месте стали строить тоннель от Северной горы до Большой Альятской.
Я в то время училась в школе в Соболях. Весь город и мы, ученики, собирались посмотреть на диковинку - паровоз. Когда маленький паровозик вышел из выемки со стороны Свердловска, загудел, грянула музыка духового оркестра, и остановился возле будки, так как дальше железной дороги не было. Рябиновский мост был не готов, а построен небольшой обходной деревянный мост на Каменном разъезде, который белые при отступлении сожгли.
Воспоминания
Агапитова Семена Семеновича
О
н в 1965 году писал, что работал на строительстве виадука на Долгий мост Казанско-Екатеринбургской железной дороги, на котором было занято около двух тысяч рабочих. Рядом, в верстах 4-5-ти, сооружался точно такой же виадук на Широком Логу. Всего на строительстве было занято около четырех тысяч рабочих шестого строительного участка железной дороги.
Рабочий день начинался с шести часов утра и длился до шести вечера с обеденным перерывом на один час. Заработная плата была заморожена. Цены на продукты и промтовары росли с каждым днем. Труд приезжих рабочих оплачивался выше, чем местных, а меньше всех платили женщинам. Создавалась вражда. Каждый день были жертвы.
Однажды упали леса. Убило работавшего на строительстве татарина. Осталась жена с четверкой детей. Администрация в помощи отказала. Тогда около двухсот рабочих собрались в конторе и потребовали оказать помощь. Только после этого выделили семье единовременное пособие - 50 рублей.
Медпункта не было, был только фельдшер-пьянчуга, которого не сыщешь. Многие жили в землянках или утепленных шалашах, основная часть - в бараках, в половине которых были сплошные нары. Люди спали вповалку. В другой половине - двойные нары. Тут же готовили пищу, сушили одежду: портянки, белье, лапти. Смрад - не продохнешь.
Агапитов Семен Семенович работал мотористом у кранов на строительной площадке Долгого моста и тоннеля №2. Работы на стройке не приостанавливались. Около тысячи китайских рабочих производили кессонные работы для кладки фундамента под каждый устой. Гремели, двигались, лязгая вагонетки, груженные породой из штолен. Бойко торговали мелкие торгаши бакалейным и красным товаром, крепкими напитками и водкой.
Мастер кузнечного цеха Коробейников Иван Карпович за свои выступления считался штрейкбрехером. За это рабочие надели на него мочальный куль и увезли на свалку. Там он еле выбрался из куля и от позора ушел куда-то, больше на стройке не появлялся.
В марте 1918 года Агапитов С.С. ушел добровольцем в ряды социалистической армии. Через два месяца вернулся на строительство моста и тоннеля. Здесь произошли крупные перемены: Нижнесаранинский Совет стал именоваться ревкомом. Были проведены жестокие мероприятия по борьбе с контрреволюционными элементами. Администрация стройки Долгого моста была арестована.
Враги советской власти хотели устроить резню, но Павел Рябов и Емельян Иванович Тарасов ее предотвратили. Руководил заговором главный инженер Широкого Лога. Заговорщики назначили сборище на Заячьей полянке. Е.И. Тарасов послал из своего отряда разведчика Кислякова Степана Николаевича. Он подполз и выслушал, когда и где будет расправа с Нижнесаранинским Советом. Условились встретиться с разведчиком в Бабянском доле. После его донесения Емельян Иванович собрал три подводы воинов-партизанов. Тихо подъехали к Широкому Логу, окружили барак со всех сторон, захватили заговорщиков и на падиных ямах всех расстреляли.
Над ней был произведен в исполнение приговор совета о расстреле. Расстреляны: главный инженер Филин Павел Павлович, инженер Генрих Александрович, инженер Новалов Константин Николаевич, главный механик Чернов Сергей Михайлович, машинист Сорокин (отец Ивана Сорокина), кассир, он же табельщик.
Февральская революция не решила ни одного коренного вопроса: цены на продовольствие росли, а продолжительность рабочего дня оставалась прежней. Видя, что администрация тянет волынку, комитет в ультимативном порядке предъявил в письменном виде требования: увеличить заработную плату на 20 процентов, установить 8-часовой рабочий день, создать на авторитетных началах расценочно-конфликтную комиссию, установить оплату труда одинаковую для всех рабочих, согласно выполненной работы, уволить с работы десятников, которых особо ненавидели рабочие, держать зарплату на уровне цен на продовольственные и промышленные товары, открыть в пунктах строительства Долгий мост, Широкий лог, Рябиновый лог врачебные пункты, а в более мелких - фельдшерские, построить специальные помещения для приготовления пищи, сушки одежды: белья, лаптей и не допускать этого в жилых бараках, разгородить нары досками, чтобы для каждого человека было отдельное место, убрать вторые нары в бараках. Эту работу провести рабочими, которые жили в этих бараках, освободив их от других работ, установить на каждом объекте ответственных лиц за ликвидацию несчастных случаев. Каждый несчастный случай рассматривать на расценочно-конфликтной комиссии, которая устанавливает виновника несчастного случая и определяет размер пособия потерпевшему и др.
Провели собрания и митинги рабочих, где утвердили требования и забастовочный комитет, в составе профсоюзного комитета. В случае невыполнения этих требований к 10 мая запланировали провести забастовку 11 мая. Предупреждение администрации было сделано за две недели. Материально нуждающимся помогли из забастовочного фонда. Видя сплоченность, администрация пошла на переговоры с комитетом. Комитет настоял, чтобы арбитром был Екатеринбургский Совет, где руководили большевики, а не Пермский, где хозяйничали эсеры и меньшевики. После суточного перерыва представитель администрации согласился с предложением. Его подписали обе стороны и послали в Екатеринбург в Совет рабочих и солдатских депутатов. Оттуда прибыл арбитр лет 28-30, в военной форме (Толпухов или Полухов), о своей партийной принадлежности не сказал.
При Красноуфимском P.P. и С.Д. создали комиссию, в которую вошли: председатель Красноуфимского Совета рабочих и солдатских депутатов Сандаков, врач Красноуфимской больницы Сергеев, Агапитов, председатель администрации. Всего 10 человек.
Комиссия прибыла на Долгий мост к 11 часам. Стали осматривать бараки. В это время готовили пищу, и тут же, под плитами, сушили одежду, портянки. Стоял такой смрад, что комиссия не смогла побыть в бараке и нескольких минут. Первым, как пуля, вылетел комиссар временного правительства, врач Сергеев, за ним - остальные члены. Агапитов С.С. предложил комиссии побыть в бараке хотя бы один час, но никто не согласился. И в другом бараке также. На Широкий лог не поехали, так как представитель администрации заявил, что там такие же условия.
Комиссия собралась в конторе, на улице моросил дождь, но к конторе пришли почти все рабочие не только с Долгого моста, но и с Широкого лога. Председатель профсоюзного и забастовочного комитета Агапитов зачитал требования. Выступление дополнил Мартьянов и председатель от рабочих. Последним выступил представитель Екатеринбургского Совета. Он подчеркнул, что во время проведения забастовки со стороны рабочих проявлен боевой дух, высокая организованность, железная дисциплина и образцовый порядок, и в заключение отметил, что требования рабочих справедливы, и предложил администрации их выполнить. Агапитов вынес предложение о выдаче зарплаты всем рабочим за две недели, так как забастовка объявлена по вине администрации. Арбитр это требование признал справедливым. Все это внесено в акт, написанный в трех экземплярах: администрации, комитету, арбитру. Все, что говорилось в конторе, сразу же передавалось по цепочке рабочим. Они вели себя спокойно, но как только передали сообщение о выплате зарплаты, вспыхнула буря ликований и крики: «Ура!»
После окончания члены рабочей комиссии выступили перед рабочими, подытожили, что победа досталась благодаря единству, организованности, выдержке, дисциплине, но опьяняться победой нельзя и во время неудач не надо падать духом, потому что борьба предстоит нелегкая.
Ираида Копыркина, с. Криулино Красноуфимского района
Фото Юлии Мезениной
// Городок. – 2004. – 12 нояб. – С. 14-15.
