На Государевой дороге
Давненько это было. В те времена, когда на малообжитый Восток протянулась единственная дорога Государева с Москвы вдоль Волги, затем поворачивала на Пермь Великую, после шла в сторону Пояса Каменного и заканчивалась в сибирских землях, в губернском Тобольске. Долгая и трудная это была дорога, но и опасная.
Пожалуй, это было во времена Екатерины. При ней дорога на Сибирь, по нашим землям свернула еще южнее и шла почти по сегодняшнему маршруту: Кунгур-Суксун-Быково-Ачит-Екатеринбург. До того же для защиты от набегов южных неспокойных соседей были построены крепостницы - Ачидская (первоначально писалось так), Бисертская (где теперь село Афанасьевское), Кленовская, Киргишанская.... Тогда-то и на близком расстоянии от опасной переправы, по которой шли на разбойничий промысел степные племена (почитай, начиная со спада воды на реке Уфе и до глубокого снега), была в числе последних построена крепостница, получившая в окончательном виде название «Красноуфимская».
И вот на этой дороге на всем ее протяжении «пошаливали» разбойники.
Любопытный читатель наслышан об этих происшествиях. Так вот, я изложу одну из них. Повторяю, при Екатерине это было, еще до Пугачевщины. За Тюшинским мостом есть гора под названием Атамановская. Так вот в этой округе и разворачивались все эти события.
Проезжий народ знал, что дорога по ту и другую сторону моста через речку Тюш считается чрезвычайно опасной. Что говорить о простом человеке, купчишке средней руки, инженеришке командированном, курьере министерском, если сам начальник горных заводов Урала В.Н.Татищев спасовал: будучи предупрежденным на местных станах, предпочел продвигаться на государеву службу только в дневное время, а было это в декабре 1720 года.
А место (съезди, посмотри) было до смешного выгодным для разбойничьего промысла: дорога с упомянутой горы и в сторону Афанасьевска, что в Кленовскую сторону, просматривалась отлично. К тому же этот злополучный мост никак нельзя было миновать. Одинокий ли возок едет, или собрались для емкости в парочку-две, картина была одна: появится дымок сигнальный на горе Атамановской, у путников душа уходит в пятки, на мосту встречают с двух сторон разбойники добычу с пистолями и кистенями. Такие «шалости» длились не год и не два. Позже стали ответственные обозы сопровождать из местных гарнизонов, но и эта новинка не отпугнула никаких людей. Беззащитный возок они встречали аккуратно, на разбой выходили почти ежедневно. Были, правда, смельчаки, которые проскакивали это место.
Не обошлось в этом «прибыльном» деле и без сообщников из тех же крепостей и селений, так как что в обозе знали они заранее.
Подробнее: На Государевой дорогеРазбойничьи рассказы
Сейчас никого не удивишь пестрой картиной доморощенного бандитизма. Все есть и на любой вкус: для обывателя - телепередачи, для профессионального обучения - фильмы, для наглядности - шикарная жизнь братвы и их ставленников у власти, возле лакомых кусков раскромсанной экономики. Такая беззаботная жизнь, которая зачастую с первого раза заманивает в бандитские ряды молодежь, совращая от честного труда, за что сегодняшняя власть платит копейки, обдирая народ, за его счет шикуя. Для обыденной жизни - орды люмпенов, которым жизнь другого - копейка, которые на всем протяжении матушки России «дербанят» квартиры и дома, устраивают рейды на коллективные сады, потрошат сарайки и гаражи, домушничают и карманят. Что говорить, что дорожный разбой вернулся из забытого прошлого.
Нечасто какой читатель помнит те времена, когда среди ее лучших людей искали «врагов народа» (правда, тоже действовали по варнацким правилам - хватали по доносам, являлись ночью), так вот эти «специалисты» по жандармской части в серьезных делах обмишуривались.
Помнит, может, кто два послевоенных случая, что случилось в поселке Бисертский завод.
Сначала приключилась таинственная история с директором «номерного» завода Тенегиным. Он по причине слабости ног имел выезд: утром ли, на обед, вечером после работы до дому добирался на заводской подводе, то есть не слишком емкий был на своих нижних конечностях.
В тот злополучный день он ждал какого-то неотложного разговора с министерством, поэтому в обеденный перерыв народ рабочий и служащий разошелся, кто по домам, кто в заводскую столовую, а директор остался дожидаться звонка из Москвы на рабочем месте. Надо сказать, что порядки на заводе были строгие: по сути была двойная пропускная система - одна на вахте, на проходной, а другая внутри территории, к которой относилась и контора предприятия. Вот раздается звонок из столицы на телефоне директора, а его в этот момент на месте не оказалось. Давай искать его по кабинетам, по территории, по цехам - испарился директор бесследно: на вахтах охрана его не видела, чтобы он вышел за пределы завода, все утверждали, что в последний раз видели его на служебном месте. На другой день нашли его бездыханным за территорией завода, в caраях, где сушили кирпич-сырец. К расследованию подключились «органы», прокуратура, проводили неоднократный опрос всех служащих, охраны, словом, искали малейшую зацепку, но все старания были напрасны, так и осталось загадкой, кто и зачем организовал это смертоубийство. Была версия по женской части: дескать, в этом деле замешана «левая» подруга, которая и выманила Тенегина в тот caрай (эта догадка нормальному человеку в голову не придет: человек совершенно слабый на ноги и гулевый при живой жене). Особо приставали к семье В., сыновья которого, будто бы грозились отквитаться за честь поруганной сестры. Однако алиби этих самых братьев было железное.
Стоит напомнить, что в те годы поселок Бисерть был районным центром, поэтому были в поселке все соответствующие району учреждения. Уголовным розыском, например, ведал Окулов в чине старшего лейтенанта. Так вот случай с этим милицейским чином - тема второго сюжета. По каким-то делам этот самый Окулов ездил в область, в свое серьезное учреждение. Тогда уже ходил памятный всем пригородный Свердловск-Красноуфимск. Посельчане видели оперуполномоченного и в вагоне, и сходящим с поезда. Его должна была встретить служебная машина, известный всем «воронок», но по какой-то причине автомобиль к пригородному не приехал. Пришлось идти пешком, а это надо дошагать до пруда, а затем по известной тропинке через пруд (дело было зимой) до районных учреждений. И что ты думаешь, на этом промежутке исчез начальник «уголовки». Будто бы слышали какой-то крик на заводском пруду. А обнаружили этого самого Окулова в Свердловске (на «Плотнике») убитым, и что странно, при нем были и личное оружие, и документы, и железнодорожный билет. По этому случаю приезжала бригада из МУРа, копались они долго, но результаты были нулевые. Так и осталось загадкой, кто и как умудрился устроить такие смелые душегубства.
Подробнее: Разбойничьи рассказыОткуда название «солдатка»?
«Соколочек, да милый брателько,
Ты куда же наряжаешься,
Ты куда же сподобляешься,
Вокакую да путь-дороженьку?»
(Из старинной песни-причета).
Из воспоминаний М.В. ПЫЛАЕВОЙ, жительницы ст. Бисертский Завод:
- Только когда задвигались поезда по Казанбургской железной дороге, научились мы по ней ездить. А до этого быстрей конского транспорта не было. Насмотрелась я на Московский тракт: летом пыль, стоны, а осенью грязь непролазная. Что только не везли по нему, кто только не проезжал!
Жизнь ведь состоит из встреч и расставаний. Обычай был такой - провожать до определенного места при больших случаях, особо, если не по своей воле приходится покидать наши бисертские места.
Если судьба поневоле вынуждает держать путь уездный Красноуфимск, а это 100 верст, то расставались в трех верстах, на горе, которая так и называется - Расставанная. А если путь предстоит в сторону Катеринбурга ратникам бисертским, то проводы превращались в большой праздник. Получив загодя рекрутские извещения, будущие солдаты Царя и Отечества с показным шумствомгуляли несколько дней по поселку, отводили душу на тех самых топотушках, вгоняли в грусть своих ухажерок. В день отправки наслушивались они нравоучений от дедов, бабуль и бывалых солдат. Напрягались подводы, и по команде в назначенoeвремя вся эта шумная и не вполне трезвая компания двигалась в путь. На телеги садились посемейно: обычно на подводы снаряжались брательники, сестры, друзья-товарищи. Не одна гармонь выводила грустные мелодии, особенно женские глаза не высыхали от слез. Да и как было не плакать: почитай, с каждого поколения оставались убиенными на чужих землях наши бисертцы.
О войне японской слышала я, только что мала была. А вот когда грянула первая германская, то сама не раз провожала своих родичей на далекую войну. На многих из них пришли похоронки горестные, кой-кто вернулся израненный, а кто и справный, так их, не по их воле, закружил водоворот гражданской войны.
Так вот я говорю, что рекрутов на войну провожали за десять верст. Вот проезжаешь ты на поезде пассажирском мимо станции Солдатка. Почему так названа?
В мои девичьи годы путь железный только еще строился, а место называлось «на Сибирском тракту». Тут вот и расставались мы с рекрутами. Грустное было зрелище: плачем, народ обнимается ... А дальше уж новобранцы царские едут на горнозаводскую дорогу - на Билимбай ли, Шайманский завод.
После, когда Казанбургская дорога начала выправляться, железнодорожное начальство стало давать названия остановкам. Для станции, где принято было разлучаться с заводскими рекрутами, название было готово - Солдатка. Суди сам: до места разлуки ехали жены, невесты, а возвращались уже солдатками.
Записал В. УРЖУМОВ.
Уржумов В. Откуда название «Солдатка»?/ В. Ганькин // Вперед. - Красноуфимск, 1999. - 22 сент. - С. 3.
Александро-Невский храм г. Красноуфимска
Православная газета № 23-24 (79) 1997 г.)
Дивный храм, как светильник над нами,
Он над городом словно парит,
Он давно без крестов куполами
Кротко в Божии очи глядит.
Храм, людскими слезами омытый,
Излучает молитвы тепло.
Не пока он, как голубь подбитый,
Только правое поднял крыло...
12 марта 1881 г. Красноуфимская городская управа по предложению гласного городской Думы С.П. Сигова (отца известного уральского писателя Алексея Сергеевича Сигова (Погорелова) постановила построить в городе храм во имя Александра Невского в целях увековечения памяти царя-освободителя крестьян Александра II убитого народовольцами 1 марта 1881 г Постановили ежегодно отчислять из городской казны на строительство храма не менее 100 руб. Проект храма безвозмездно выполнил пермский губернский архитектор Д.П.Рябов (племянник С.П.Сигова), руководил строительными работами по возведению храма подрядчик Мальков Фаддей Николаевич.
В 1901 г. был организован строительный комитет в основном из купеческого сословия. В 1903 г. храм был заложен.
В 1914 г. строительство храма было завершено и по благословению преосвященного Андроника, епископа Пермского и Соликамского, храм был освящен протоиереем Красноуфимского Свято-Троицкого собора Алексеем Будриным, расстрелянным впоследствии большевиками в начале 20-х годов.
Храм крестово-купольный построен в стиле русского барокко в традициях древнерусского культового зодчества. Купола храма луковичной формы были увенчаны четырехконечными ажурными коваными золочеными крестами шары под ними были тоже позолочены. Восьмигранная вонница заканчиваемся шатровым перекрытием и куполом. На восток обращены три алтарные апсиды. Карниз крыши украшен выполненным из кирпича орнаментом. Вокруг окон выложен кирпичный декор, напоминающий наличники. В настоящее время здание храма является архитектурно-историческим памятником и находится под охраной государства.
Внешне Александро-Невская церковь была очень красивой и совершенно непохожей на Свято-Троицкий собор. Оба прекрасных храма украшали наш город.
Подробнее: Александро-Невский храм г. КрасноуфимскаРеквием
Тому, земляки мои, в июле месяце будет ровно 60 лет, другими словами, в войну это было - в 42-ом.
Война та осиротила не один десяток семей ко второму году фашистского нашествия. И вот настал черед новой мобилизации для колхозных лошадей. Колхоз наш «Красный Партизан» славился своей тяговой силой. Полагаю я по прошествии стольких лет, что таковыми они были и в те времена, когда наши предки подались на неспокойные (башкирские) земли из пределов обширной Пермской губернии, а то переселение случилось аж в 1790 году.
Так вот, славились наши кони - и выездные были хороши, и «рабочие» были справные; правда, ардынов не было, - к чему они, если наши исконные были на загляденье.
Сам понимаешь, техника в деревнях появилась в первые годы коллективизации, да и та была наперечет, так что, и спорить не надо, лошадки после отцов-матерей были по почету и уважению чуть ли не на втором месте. И было за что: ведь ни одно мероприятие без них не обходилось - всякие лесные, покосные дела, свадьбы, поездки на «ярманки» (так говаривали тогда), базары, и в последний путь отвезут опять же на смиренной лошадке на ближайший косогор.
А сбруя какая была?! Тогда еще не были промотаны да истасканы изъятые из частных подворий кошевки, дуги расписные, уздечки и хомуты с медными украшениями, колокольчики и бубены звончатые.
Как только пошла в рост майская трава, мобилизованных лошадей раздали по домам, чтоб, дескать, откормить: ведь выдумали - при военной голодухе, колхозной нищете, сиротстве и безотцовщине - такую нагрузку. Куда денешься, поправили, как могли, наших кровных лошадушек. А было их из нескольких колхозов 170 штук! Да каких! Имена-то были ласковые - Маша и Глаша, Снежинка и Бориска.
Был у председателя колхоза довоенного времени Ивана Ивановича Чебыкина выездной жеребец Буран. Так он засветло, когда и вторая его «половина» затапливала русскую печь, выезжал в Красноуфимск и через шесть часов был дома, к тому же давал в городе для рысака час передышки. Такие вот разминки в 150 км делал ради того, чтобы отведать пирога из свежей рыбы.
Помните, у одного классика «Чудо-тройку» - так у Толи Меньшикова была такая тройка лошадей - Мурай, Павлин, Услуга - были на свадьбах, старинных праздниках, Николу зимнего, Масленицу со звучными колокольчиками, перезвончатыми бубенцами, лихим ямщиком: она, эта тройка, была как со сказочной картины.
Подробнее: Реквием