Вклад Урала в победу России
180 лет назад, в ночь на 24 июня 1812 года, император Франции Наполеон Бонапарт приказал своим войскам начать переправу через реку Неман, являющуюся западной границей Российской империи. Так наступил час одного из самых великих испытаний в истории России. Полководец Наполеон, покоривший всю Европу, знал, что на его пути к мировому господству осталось единственное решающее препятствие - Россия. В рядах его огромной армии вместе с французами были и солдаты покоренных им стран.
...Русская армия отступала. Перед Наполеоном лежала дорога на Москву. Он видел близкое осуществление своих захватнических замыслов, но не думал, что будет встречен в России народной войной, что его вероломство вызовет невиданное сплочение русского народа и пробудит такие силы, которые поставят крест на мировой империи Наполеона. «Все, что мыслило, заколыхалось для борьбы на жизнь
и на смерть с завоевателем, все двинулось на битву, а кто того не мог, тот иначе принимал участие в обороне» (Д. Жаринов, Первые впечатления войны. Манифесты «Отечественная война 1812 года и русское общество»).
Всколыхнулся и Урал. Он помогал ковать победу не только своей работой, как промышленный арсенал государства. Немало уральских мастеровых, крестьян, мещан, представителей других сословий участвовало в сражениях на Бородинском поле, под Лейпцигом, при взятии Парижа. На Урале было сформировано несколько полков, сражавшихся против агрессора. Урал давал для обороны страны самых здоровых, цветущих людей.
Разумеется, главная роль Урала в победе над врагом состояла в обеспечении русской армии боеприпасами и вооружением. На войну работали в числе других и заводы Иргинский, Верхнеиргинский, Саранинский, отливая ядра, бомбы, картечь, гранаты. Иргинский завод московского купца Кнауфа, например, получил наряд на отливку 3622 пудов 29 фунтов ядер, бомб, гранат и картечи. А в 1813 году уже обязан был поставить государству 68 тысяч пудов этой продукция.
Спрос государства за несвоевременное выполнение наряда был строгим. Так, Иргинскому заводу было указано артиллерийским департаментом, а Пермскому горному правлению предписано «употребить... все зависящие от него меры и средства» к тому, чтобы «наряд 1812 года был выполнен прежде 1813 года».
На изготовление ядер и бомб на частных заводах были повышены цены до уровня цен на казенных заводах с тем, чтобы владельцы заводов «приступили без всякого отлагательства и производили со всею поспешностью как отливку, так н сдачу боеприпасов артиллерийским приемщикам и перевозку их на пристани».
Как и весь народ России, уральцы добровольно отдавали для обороны страны все, что имели, между тем средний заработок мастерового здесь равнялся тогда от 50 копеек до полутора рублей в месяц.
26 октября 1812 года главнокомандующий русскими армиями генерал-фельдмаршал М. И. Кутузов писал императору Александру I: «...все
французы, в плен производимые, неотступно просят о принятии их в российскую службу, говоря, что нет выше чести, как носить мундир российский».
Не мог не отдать дань восхищения российскому народу и сам император Александр I, написавший в манифесте от 16 ноября 1812 года: «Только великий дух и непоколебимая твердость всего народа приносят ему незабвенную славу, достойную сохраниться в памяти потомков. Почитаем за долг и обязанность изъявить пред целым светом благодарность нашу и отдать должную справедливость храброму, верному и благочестивому народу российскому».
Д. Губанов
// Вперед. - 1992. - 24 июня. - C. 4.
Телеграф в Красноуфимске
12 марта 1801 года Красноуфимская городская дума единогласно постановила поручить городскому голове ходатайствовать перед начальником почтово-телеграфного округа об открытии в Красноуфимске «полного дневного действия телеграфа вместо 8 часов в сутки, как теперь. Такой сокращенный срок телеграфной работы парализует деятельность как должностных лиц, так и частных, несвоевременный обмен телеграмм дает слабые результата в развитии коммерческих предприятий, да и в самой казне наносится этим значительный ущерб» Об этом писал гласный городской Думы Алексей Максимович Ламанов 26 февраля 1901 года.
В 1907 году в Красноуфимске имелась почтово-телеграфная контора. 28 сентября 1910 Красноуфимское земское собрание ходатайствовало об открытии почтово-телеграфных отделений в Сылвинских и Утинском заводах.
Д. Губанов
// Вперед. - 1992. - 10 июня. - C. 3.
Боярские оковы
![На снимке: боярские оковы. Фото С. Лещева. На снимке: боярские оковы. Фото С. Лещева.](/images/istoria/okowi.jpg)
Массивные железные оковы. Грубая цепь из 125 витых звеньев, на одном конце 2 полукольца, которые замыкаются большим замком. И замок тяжелый, черного цвета. Не простой, а узорчатый, напоминающий старинный сундучок-шкатулку под драгоценности. Замок покрыт слоем меди, его отличают тонкая слесарная работа, сложное устройство и обилие украшений, состоящих из железных пластинок, припаянных на ребро. Ключа нет. Он требовался только для открытия замка, а запирался простым выдвижением дужки.
Эта цепь с замком, находящаяся в Красноуфимском музее - половина оков боярина Михаила Никитича Романова, сосланного, как неугодного, царем Борисом Годуновым в 1601 году в Чердынский уезд Пермской губернии. М. Романов, закованный в железные цепи, просидел в земляной темнице до 1602 года. После его смерти на месте заточения была построена часовня, а боярин погребен в церкви. Позднее тело Романова из Ныроба было перевезено в Москву, а пустая гробница так и осталась, в Ныробской церкви. Рядом с гробницей' в особом ящике лежали его оковы - 2 тяжелые цепи, замок и ключ.
Как же оковы попали в наш музей? В первой - четверти XIX века любитель старины Чердынского края В. Н. Прокофьев по предписанию начальника взял часть оков и замок для снятия копии. И предполагают, что подлинник уж больше не вернулся в Ныроб, то есть остался в коллекциях Прокофьева. Впоследствии оковы достались его внучке, вышедшей замуж за Белдыцкого, у которого в декабре 1883 года цепь с замком купил помещик В. В. Голубцов из села Александровского Красноуфимкого уезда.
В. В. Голубцов являлся действительным членом Уральскою общества любителей естествознания в г. Екатеринбурге, имел домашний музей, был собирателем и хранителем старинных реликвий. Многие его коллекции, в том числе и романовские цепи с замком, по его желанию, были переданы в Красноуфимский краеведческий музей, где и хранятся сейчас.
Л. ЗМЕЕВА.
На снимке: боярские оковы.
Фото С. ЛЕЩЕВА.
// Вперед. - 1992. - 17 янв. - C. 3.
Краеведческая мозаика
В 1888 году в Александровской волости имелось 613 дворов, две пожарных машины, разумеется на конной повозке, с ручным насосом. В Иргинской волости имелось на 834 двора четыре пожарных машины, в Криулинсной - на 586 дворов столько же, в Саранинской - на 684 двора две, в Ювинской - на 1723 двора ни одной пожарной машины.
* * *
12 марта 1881 года Красноуфимская городская дума постановила построить церковь на Сенной площади города в память 25-летия царствования государя императора Александра II. 18 сентября 1894 года было решено учредить комитет для принятия мер с целью усиления сбора средств на постройку этой церкви. Дело в том, что за тринадцать лет было собрано на эту церковь лишь 1896 рублей 62 копейки.
* * *
28 декабря 1894 года Красноуфимская городская дума решила для наблюдения за городскими садами нанять специального садовника. Городской сад был «построен и насажен в 1892 году, но уже в следующее лето (1893 года) объеден козами». (Журналы Красноуфимской городской думы. Красноуфимск, 1895 г„ стр. 45, 85, 81).
* * *
Из доклада Красноуфимской городской думе 28 декабря 1894 года о работе управы в 1893 году: «Больных лошадей из пожарного обоза лечил коновал, а не ветеринар». (Стр. 78). «Для освещения городских улиц имелось 176 фонарей и стоимость освещения обошлась за год в 456 рублей 25 копеек». (Стр. 79).
«Торговые площади терпимы и пригодны для торговли на них только зимой и в сухую погоду летом, а во время ненастья не выдерживают никакой критики. Непролазная грязь лишает публику всякой возможности пользоваться в торговые дни с удобством базарными площадями, в особенности - Сенною,. которая из за отсутствия стоков представляет весною и в дождливую погоду летом одно сплошное болото, поэтому торговцы сеном и дровами заставляют проезжую улицу Никольскую, засоряя ее.
Тротуары и канавы у городских зданий сносны, но у обывателей - никуда негодны. Освещение в городе Красноуфимске настолько нерегулярно, что почти всегда в самые темные ночи совершенно отсутствует и постоянно вызывает со стороны жителей справедливые нарекания на управу». (Стр. 81).
Д. Губанов, краевед.
// Вперед. - 1992. – 24 янв. - C. 2.
Как приучали башкир к огородничеству
Для развития у башкир огородничества Красноуфимское уездное земское собрание в 1887 году выделило 100 рублей. Агроном уезда Агапов в апреле объехал все башкирские волости уезда и объявил населению о том, что те из них, кто приготовит огороды (вспашут их вовремя. поборонят), могут получить бесплатно для посадки семенной картофель и лук. В начале мая Агапов действительно привез в селения Ювинской и Большеокинсной волостей семенной картофель и лук для раздачи их башкирам, прежде всего тем, кто приготовил для посадки свои огороды. Но башкиры отказались принимать семена, полагая, что в этой бесплатной раздаче кроется какой- то обман, что, может, их потом заставят насильно работать на казну или будут крестить...
Агапове удалось раздать бесплатно семенной материал только в деревнях Сызги и Озерки; да и то на 266 дворов лишь 18,5 пуда картофеля и 5,5 пуда лука, в Среднем Бугалыше - на 120 дворов только 11 пудов картофеля и 2 пуда 10 фунтов лука. В Усть-Маше, Усть-Бугалыше и Еманзельге башкиры категорически отказались взять семенного картофеля и лука хоть сколько-нибудь... Оставшееся количество семян было роздано черемисам деревни Большая Тавра. (Журналы Красноуфимского уездного земского собрания. Пермь, 1889 г., стр. 68).
Между тем башкирское население в массе своей жило бедно, не знало грамоты. Об этом, в частности, говорилось в докладе Красноуфимскому уездному земскому собранию 21 октября 1889 года: «...башкиры требуют больших забот к себе со стороны земства», но у земства мало мер, применив которые можно бы поднять экономическое положение башкир. Школы открыты почти во всех башкирских волостях, есть они и в Белянковской волости, но башкиры относятся к ним пока не совсем дружелюбно, и учеников-башкир в этих школах мало». ((Журналы Красноуфимского уездного земского собрания. Красноуфимск, 1890 г., стр. 318).
Для развития огородничества агрономический смотритель Агапов в следующем, 1888 году, раздавал семенной картофель н лук башкирам в других деревнях Ювинской волости - Куянково и Рахмангулово. Было передано бесплатно 169 пудов 20 фунтов картофеля и 10 пудов 38 фунтов лука. Здесь продукты башкиры уже брали нарасхват, даже в драку. Для посадки картофеля и лука каждый хозяин распахал не только ту площадь, которая нужна была под эти культуры, но и почти всю свою усадьбу, оставив только немного места под двор... Пришлось раздать большую часть семенного материала прежде всего бедным семьям, а из них выбирать тех, кто лучше приготовил землю на огородах под посадку картофеля и лука.
Когда же Агапов приехал в деревни Сызги, Озерки и Средний Бугалыш, в которых год назад раздавал семенной картофель и лук, то оказалось, что башкиры не оставили на посев ни фунта полученных в прошлом году бесплатных семян от земства, а все их... съели. На недоуменный вопрос Агапова, почему они так сделали, они отвечали: «Пошто садить? Русские ведь близко живут, кормят...». Удалось узнать; как они поступили с семенами: просто выкопали картофель очень рано. когда он еще не вырос, а лук съели еще зеленым, объясняя это тем, что «ребятишки едят его, как какое-нибудь лакомство», (Стр. 30).
Д. Губанов, краевед.
// Вперед. - 1992. - 29 янв. - C. 2.