Университеты К. В. Боголюбова
В апреле 2006 года в Екатеринбурге, на Шестых татищевских чтениях, был заявлен интересный доклад – «Забытый биограф Мамина-Сибиряка». Исследователь А.В. Трофимов рассказывал о Константине Васильевиче Боголюбове. Самым любопытным в докладе было то, что герой доклада оказался забытым. Хотя...
В том же апреле 2006 года журналистскому образованию на Урале исполнилось семьдесят лет. Факультет журналистики Уральского университета широко его гулял двумя неделями раньше. Факультетский клир на виду у студенческой паствы ознаменовал друг дружку грамотами, а про отцов-основателей и не вспоминал. Среди забытых оказался и преподаватель факультета К.В. Боголюбов. Хотя в выпущенной к юбилею книге, посвященной истории факультета, имя Константина Васильевича упомянуто десяток раз...
Так забыт или нет К.В. Боголюбов? Не забыты (во всяком случае, читателями старших поколений) исторические романы и повести Боголюбова, помнят о нем и как об исследователе жизни и творчества Мамина-Сибиряка. Наши заметки призваны еще раз напомнить о Боголюбове как о литературном критике и университетском преподавателе.
Литература вышла из «шинели» журналистики. Над письменным столом К.В. Боголюбова висел дружеский шарж художника Петухова на сюжет репинских «Бурлаков»: насменовцы тянут на лямке баржу. Тут и Александр Исетский, и Сергей Васильев, и Василий Макаров, и Евгения Медякова, и сам Константин Боголюбов во главе ватаги. На барже – стопка толстых книг, увенчанная чернильницей с пером. Шарж был не без яду, как говорил Константин Васильевич: «Были у нас и чернильницы, и перья, одного пока не было – книг».
Книги позже появятся. Думается, потому картина была на виду, что заключала в себе некое знамение. Периодическая печать первой трети двадцатого века сделала солидный вклад в развитие уральской литературы. С одной стороны, многие пробы пера увидят свет именно на литературных страницах газет, с другой – авторов станут пестовать литературные объединения, работающие при газетах.
В 1920 г. большое место в литературной жизни Екатеринбурга (еще не переименованного в Свердловск) занимает Пролеткульт. В 1921 г. была предпринята попытка организации Союза поэтов, а в 1922-м состоялась общегородская конференция, посвященная задачам Пролеткульта на Урале. В 1920–1923 гг. активно действовала Уральская литературная ассоциация (УЛИТА). В 1926 г. она слилась с литературными группами «Словострой» и «На смену!» (С. Васильев, А. Исетский, В. Макаров и др.), образовав Ассоциацию пролетарских писателей, возглавляемую И. Новичем. В этот период литературные силы региона объединяются вокруг журналов «Юный пролетарий Урала», «Уральская новь», «Товарищ Терентий», «Рост», «Штурм», альманаха «Уральский современник», литературного приложения к газете «Уральский рабочий» «14 дней».
Подробнее: Университеты К. В. БоголюбоваВ начале воины
В канун Праздника Победы мне, как ни странно, больше вспоминается не конец войны, а ее начало. На фронте были тяжелейшие испытания, кровопролитные бои, горечь отступления, похороны дорогих друзей. Нами, восемнадцатилетними, все это воспринималось с особой остротой, те впечатления живы в памяти и сегодня.
...Наш уральский добровольческий политбатальон прибыл в Череповец в двадцатых числах июля 1941 года. После пятнадцатидневного обучения мы с нетерпением ждали отправки на фронт. И однажды на вечерней поверке прозвучала команда: «Кто имеет высшее и среднее образование, выйти из строя!» Из 980 политбойцов два шага вперед сделали человек 50 — 60. И тут снова команда: «Кто старше 1914 года рождения — встать в строй!» Нас в жиденькой шеренге осталось около трех десятков человек. Остальные разошлись.
Минут через пять меня позвали к командиру батальона. И я предстал перед капитаном Степановым и комиссаром, фамилию которого теперь не помню. Мне предложили стать курсантом пехотного училища. Я с возмущением отверг это предложение, заявив, что пошел добровольцем не для того, чтобы околачиваться в тыловом училище. Да и перспектива быть кадровым военным меня не устраивала.
Командир батальона старательно убеждал меня, что Красной Армии очень нужны командиры, так как командный состав выбили в первые дни войны. Комиссар батальона давил на мою комсомольскую совесть. Но я держался. Тогда командир встал и резко сказал: «Вы зачисляетесь курсантом в военное пехотное училище. Можете идти!»
С поникшей головой я вышел из штаба. Меня встретили расспросами, мол, зачем вызывали. Но я был зол на весь белый свет и махнул рукой — сами там узнаете. Однако больше никого не вызывали. Комбат больше не стал разводить демократию, а спустился во двор и объявил ожидающим, что все зачислены в училище.
Подробнее: В начале воиныПраздник встречали на марше
В конце января 1944 года войска Волховского и Ленинградского фронтов перешли в наступление, чтобы выбить гитлеровцев с территорий Ленинградской, Новгородской и Псковской областей и полностью ликвидировать блокаду города Ленина.
206-й отдельный пулеметно-артиллерийский батальон, которым я командовал, к дню наступления находился в обороне, блокируя плацдарм немцев, расположенный на восточном берегу Волхова. Грузино — бывшую усадьбу графа Аракчеева — противник за три года обороны так укрепил, что о фронтальной атаке на нее нечего было и думать. Решили обойти плацдарм с флангов по льду реки.
Наступление началось на рассвете 29 января. Плацдарм был обойден, и 200-й немецкий штрафной батальон, который оборонял Грузино, побросав тяжелое оружие и имущество, устремился к городу Чудово по единственной, еще не перерезанной нами шоссейной дороге.
Но и Чудово, который упорно обороняли фашисты, к вечеру того же дня не устоял. От этого удара противник уже не мог оправиться и в панике побежал. Началось преследование. Преследовали потрепанные части противника не только наши воспрянувшие духом войска, но и сильные морозы, которые стояли в ту памятную зиму.
Батальон, пройдя через освобожденный уже Новгород, натолкнулся на упорное сопротивление противника под городом Дно. Город горел. От многочисленных дощатых бараков, стенки которых были заполнены опилом, валил такой смрадный дым, что нечем было дышать даже в километре от города.
Части 44-й Краснознаменной стрелковой дивизии, в составе которой я начал войну в 1941 году, обошли Чудово лесами и обеспечили успех по взятию города.
Наш батальон преследовал противника по дороге, ведущей от города Дно к городу Остров Псковской области.
Подробнее: Праздник встречали на маршеПервый областной колхозно-совхозный драматический театр в г. Красноуфимске
В 20-30-е гг. прошлого столетия произошла коренная перестройка культурной жизни советского народа, образовалась новая форма культуры — социалистическая. В 1934 году в СССР были приняты Постановление Наркомпроса РСФСР «О развитии колхозно-совхозных театров» и приказ «О порядке организации работы колхозно-совхозных театров». Следствием этих решений к середине 1930-х годов в СССР было массовое появление в стране «деревенских» театральных трупп, как «законченных театральных предприятий». Предполагалось, что колхозно-совхозные театры будут «театрами нового типа, детищами второй пятилетки по художественному обслуживанию социалистического сектора деревни», помимо показа спектаклей, выполнять функции агитбригад, проводя пропагандистскую и культурно-воспитательную работу в колхозах, совхозах, МТС, а также выступать в жанре «малых форм» на основе сельского материала.
Согласно документам, находящимся на хранении в Государственном архиве в г. Красноуфимске в Свердловской области в 30-40 е годы XX века функционировали два колхозно-совхозных театра: Красноуфимский и Ирбитский.
Согласно уставу «Первого областного колхозно-совхозного драматического театра в городе Красноуфимске» это была «самостоятельная хозяйственная единица, действующая на началах хозяйственного расчета, с правом юридического лица», театр имел печать с изображением своего наименования.
Штат театра подразделялся на следующие категории: «административно-руководящий персонал (директор, бухгалтер, администратор, завхоз), художественно-руководящий персонал (художественный руководитель, режиссер, художник, помощник режиссера, суфлер), технически-обслуживающий персонал (реквизитор, рабочие сцены, одевальщицы, гардеробщик, истопник, билетер, уборщица, «пожарник» (так в документе), шофер и сторож), художественно-технический персонал (машинист сцены, электрик, портной, парикмахер, декоратор, бутафор). Кроме того, на базе театра функционировали «производственные цеха», в которых трудились 10 человек. Творческий состав колхозно-совхозного театра был сформирован в основном из артистов областных театров, которые обеспечивались квартирами в г. Красноуфимске. В документах имеются сведения о том, что в театре работали артисты Свердловского ТЮЗа, музкомедии, Московского Камерного театра, кроме того, во многих постановках принимали участие артисты местной самодеятельности.
Из воспоминаний жителя Красноуфимска Александра Васильевича Поплавского: «Я поступил на работу в театр в 1939 году с января месяца на должность актера и художника по оформлению спектаклей. Много интересных спектаклей просмотрели трудящиеся нашего города и района. Это был один из театров, который просуществовал до начала ВОВ. Между артистами профессионалами и самодеятельностью была какая-то особая дружба, чувство товарищеского долга было первейшим моральным законом».
Подробнее: Первый областной колхозно-совхозный драматический театр в г. КрасноуфимскеСердце подскажет
В конце января 1984 года я был приглашен на празднование 40-летия освобождения города Чудова от немецко-фашистских захватчиков. Сорок лет не бывал в этом городе. Срок немалый.
Волнение охватило душу, когда за окном вагона стали проплывать знакомые и, как мне казалось до этого забытые места. Нет, не забылись они. Да и можно ли забыть дороги, пройденные с боями, высотки, которые брали с боя, сожженные деревни, где хоронили погибших друзей!
Особенно волновала предстоящая встреча с однополчанами: узнаю ли кого из них? Узнают ли меня?
И вот рано утром в зале заседаний городского комитета партии стали собираться ветераны войны, участвовавшие в освобождении Чудова. Киришей, Новгорода и в снятии блокады города Ленина. Хожу между седыми, постаревшими мужчинами, поблескивающими боевыми орденами и медалями на груди, и думаю: где же наши ребята, с которыми довелось быть в те далекие годы? И вот около меня останавливается маленький, толстенький человек с широким улыбающимся добродушным лицом, И словно током ударило: неужели он?!
Мигом припомнился солнечный июньский день сорок второго года. Утром этого дня началось наступление на Киришский плацдарм немцев, расположенный на восточном берегу Волхова. Второй батальон 146 стрелкового полка 44 дивизии, которым я командовал, наступал на деревню Новинка - сильно укрепленный узел обороны противника.
После продолжительной артиллерийской подготовки, пропустив через свои боевые порядки танки, батальон поднялся в атаку и, воспользовавшись растерянностью немцев, не ожидавших наступления, с ходу ворвался в деревню, вернее на высоту, на которой она когда-то стояла. К тому времени здесь не уцелело ни одного дома.
В траншеях, ходах сообщения валялись трупы убитых врагов, а уцелевшие солдаты выходили из землянок, блиндажей и дзотов с поднятыми руками. Тогда я впервые увидел живых врагов, перепуганных и побежденных.
Но ликовать было рано. Едва батальон двинулся дальше, как в небе появились «юнкерсы». Развернувшись против солнца, вытянувшись в линию, как перелетные гуси, они один за другим входили в пике и с ревом, пулеметной стрельбой устремлялись к земле и сбрасывали бомбы. В небе — ни одного нашего самолета. Почувствовав безнаказанность, фашистские летчики наглели на глазах и буквально утюжили наши боевые порядки. Едва улетала одна группа самолетов, как появлялась другая. И снова, пикируя до земли, бомбили и бомбили. Горело уже несколько наших танков. Уцелевшие танки, развернувшись, на большой скорости уходили к лесу. Батальон остался один на один с контратакующим противником.
Подробнее: Сердце подскажет